Опасный роман - Страница 38

— Бояться не надо. А догадки… Пес Малкехи, Даймон. Он не пустил бы в дом чужака. Если ты прошла спокойно, значит, его кто-то держал. Браунинг Магды. Он пахнул порохом, лежа у тебя в сумочке, но я почти точно знал, что ты не стреляла, а вот Джерри специально упомянул, что в нем осталось пол-обоймы…

— Ну и что?

— Ха. Девчонка. Мы с ним солдаты, маленькая. Ни ему, ни мне не придет в голову хранить заряженное оружие, в котором может не оказаться патронов. Либо без обоймы, либо с полной обоймой.

— Слабовато для улики.

— Я же говорю, только догадки. Потом тина и глина на его сапогах, а самое главное — то, о чем я сказал во сне.

— Ты так и не объяснил.

— Понимаешь, мой карабин — это даже не браунинг. Он делает в человеке здоровенную дыру и способен отшвырнуть жертву на несколько метров.

— Ну и что?

— А то, что когда я попал в Малкехи в последний раз, он не упал и не отшатнулся. Он качнулся вперед. Понимаешь?

— Нет.

— Ой господи! Да сзади в него стреляли!

— Кто?

— Вот именно: кто? М'денга вполне подходит на эту роль, но если Раш может ходить, то зачем поручать ей то, что можно сделать самому? Он обожал такие штучки.

— Каким он был?

— Каким? Разным. Веселым. Бешеным. Презрительным. Отчаянным. Трусливым.

— Трусливым? Неужели?

— Он не смог пересилить свой страх, когда мы бежали в первый раз. У меня получилось, потому что… не знаю, получилось и все. Я понял, что надо не нестись, как заяц, вперед, а затаиться вблизи нашего же лагеря. Не станут же повстанцы искать меня у себя под носом.

— И что?

— И то. Я лежал и все слышал. Джерри не хватило мужества, он сломался и ползал по земле, плача от страха. Черномазые смеялись и плевали на него, пинали ногами, а он скулил, как побитая собака.

— Ты… презирал его?

— Нет, что ты! Я его жалел. Страх может сделать с человеком все, что угодно. Превратить в кучу дерьма — или в героя.

— Но ты ведь смог…

— На войне очень мало подвигов, Лили. Гораздо больше дерьма, крови и страха. Поэтому самое последнее дело — воображать себя великим и могучим Господом Богом. Страх схватит тебя в самую неподходящую минуту, а божество с мокрыми штанами — это уже не божество.

— Опять ужас что говоришь. Ты очень грубый, мистер Фергюсон.

— Это наносное. В душе я белый лебедь. Ты отдохнула?

— Да.

— Тогда идем. Держись сзади меня, хорошо?

Они подошли к дому очень осторожно. Тихо, как мышки. Лили все время казалось, что она громко дышит, хотя на самом деле даже Дон Фергюсон несколько раз оглянулся, чтобы удостовериться, не пропала ли она куда-нибудь.

В доме горел свет, но оттуда не доносилось ни звука. Дон осторожно вышел из тени шиповника. Лили тихо охнула позади него.

На террасе стояло обычно удобное плетеное кресло. Сейчас оно было перевернуто, а рядом с ним…

Рядом с ним сидел большой рыжеволосый человек. Голова его свешивалась на грудь, огромные руки безвольно лежали вдоль туловища. Широкая темная полоса указывала, каким путем человек добрался до кресла.

Кровь. Слишком много крови.

Дон Фергюсон шагнул вперед. Лили понятия не имела, откуда в его руках взялся пистолет, но Дон Фергюсон в данный момент целился в сидящего человека. Она стиснула кулачки и решительно шагнула вслед за Доном.

На террасе сидел, истекая кровью, Дункан Малкехи, ее предполагаемый отец, человек, из-за которого жизнь Лили за несколько дней превратилась в настоящий кошмар.

Дон придержал девушку за плечо и негромко окликнул Малкехи:

— Мистер Малкехи! Дункан, старый пират, вы живы?

— Дон, он, наверное…

— Вы все-таки дошли… Ах черт, как больно-то… Ты упрямый малый, Фергюсон. Подойдите поближе.

Огромное тело шевельнулось, и Дон немедленно вскинул пистолет. Малкехи глухо хмыкнул.

— Не бойся меня, малыш. Больше не надо меня бояться. Старый Дункан Малкехи отправляется в дальние края. Подойди сюда, девочка. Дай хоть посмотреть на тебя. Да убери ты пушку, придурок…

Как ни странно, Дон его послушался. Лили на ватных ногах приблизилась и опустилась на колени рядом с рыжеволосым великаном.

— Вы… здравствуйте. Наверное, надо перевязать…

— Не надо. Уже почти нечего перевязывать. Очень мало времени, ребята. Ты красивая, девонька. И очень похожа на своего отца.

— Я не…

— Не перебивайте меня. Парень, ты ведь уже почти обо всем догадался, правильно? Я быстро… Там, в доме, мертвая дьяволица. М'денга. Раш ее убил. На ноже мои отпечатки… меня он тоже убил, но не до конца. Опять ошибся. Он плохой писатель. Всегда следил за деталями, а сегодня не уследил…

— Дункан, я так понимаю, вы больше не держите зла на свою дочь?

— Помолчи. Самое главное — Раш вовсе не калека. Он может ходить, он давно уже может ходить. Он меня ударил ножом и ушел на болото. Там он вас ждет. Поезжай ко мне, Фергюсон, возьми моих парней — убейте его. Он опасен. Он бешеный пес.

— Как вы узнали?

— Я добрался сюда. Было трудно, но я добрался.

— Это… моя пуля?

— Нет, сынок, и ты это знаешь. Ты слишком давно играешься с оружием. В меня стреляли сзади, но ведь я точно знал, что со мной никто не пришел. Это мог быть только Раш или его черная ведьма. Поэтому я вернулся.

— И здесь…

— Подслушивал их. Они сказали достаточно, чтобы все встало на свои места. Раш застрелил моих мальчиков, М'денга держала пса. Он должен был убить меня на болоте, а потом жениться на тебе, рыжая девочка. Чтобы завладеть состоянием Малкехи. Потом настал бы и твой черед.

— Господи, мистер Малкехи… отец!